Граница - это не просто красная линия на карте.

Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.

Шедший концевым «Альмиранте Окен-до» получил самое большое число попаданий и продержался немногим дольше своего флагмана. Он оказался под сильным огнем «Айовы» (считается, что именно артиллеристы этого броненосца добились большинства попаданий, в том числе практических всех из 6-фунтовых орудий) и «Бруклина» с расстояния менее 4000 ярдов. Собственная же артиллерия «испанца» действовала совершенно неудовлетворительно. Казенную часть одной из 5,5-дюймовых пушек разорвало, а попадания вражеских снарядов вскоре привели к тому, что в строю и вовсе оставались только два орудия батареи левого борта. Согласно некоторым воспоминаниям, сами пушки практически не пострадали, но понесшие потери и деморализованные расчеты спрятались в нижних помещениях. Косвенно этот факт подтверждается тем, что у многих ар-тустановок прицелы остались выставлены на большие дистанции (5000 — 6000 м, в то время как бой шел на значительно меньших расстояниях). Оба элеватора, подающие боеприпасы, были разрушены, и у орудий остался только ранее поданный боезапас.

Американцы, основываясь на показаниях пленных, считали, что носовая 280-мм установка сделала всего два выстрела, после чего оказалась выведена из строя: 8-дюймовый снаряд, скорее всего, с «Бруклина», попал в верхний край орудийной амбразуры. Попавшие внутрь барбета осколки воспламенили заряд, и 160 кг пороха довершили начатое вражеским снарядом, приведя установку в негодность. Для восстановления ее боеспособности требовался совсем неболь-

шой объем работ, но заниматься этим было некому — весь расчет вышел из строя.

По наблюдениям с «Бруклина», пожар на «Окендо» начался в 10.22. Вскоре кормовую часть крейсера охватило пламя, возникла угроза взрыва погребов боезапаса. Последовал приказ об их затоплении. Пожар возник и в отсеке бортовых торпедных аппаратов, взорвалась боеголовка одной из торпед (достоверно установить, стало это следствием пожара или попадания, не представляется возможным). В этот момент «Окендо» повернул к побережью Кубы, выпустив в море торпеды из носовых аппаратов во избежание их взрыва при ударе о грунт. У «Окендо» еще до выбрасывания на берег были сорваны некоторые листы обшивки, мостик — сильно разрушен, а потери экипажа приближались к 50 процентам.

Крейсер сел на мель примерно в 700 м от уреза воды, всего в полумиле от «Инфанты Марии Терезы». Однако в этом месте дно оказалось каменистым, и корпус «Окендо» получил существенные повреждения. Часть экипажа спасалась вплавь, используя различные подручные средства, а также на двух неповрежденных шлюпках. Значительную часть уцелевших спасли американцы. В числе спасенных не оказалось капитана корабля Ласаги. Сразу после боя его судьбу излагали по-разному — то указывалось, что он погиб в первые семь минут боя, то сообщалось, будто Ласага утонул уже после выбрасывания на камни. Однако впоследствии пришли к выводу, что капитан 1 ранга, вероятнее всего, умер от инфаркта.