Пограничная академия скромно обустроилась на обочине Ленинградского проспекта в сотне метров от Белорусского вокзала. Ее серый, приземленный облик на редкость прост и незатейлив. Спокойно смотрит она своими строгими окнами на кипящую вокруг жизнь, полную надежд, мечтаний и возможных разочарований. Перед ней — неутихающий ни днем, ни ночью поток чадящих дымом и гарью машин, нескончаемая череда спешащих прохожих, прижатых к стенам домов, а справа — неутомимо бегущие по стальным рельсам поезда.

Восемьдесят лет — жизнь целого поколения протекла в стенах этого здания. О многом могли рассказать они, если бы умели говорить. Но они молчат, эти немые свидетели прошлого, и только легкое, почти неуловимое дрожание стекол выдает их затаенное желание поведать о былом. Помолчим и мы и постараемся понять их немое повествование.

Каждое утро Академия открывает двери, принимая в свои аудитории и кабинеты сотни разных людей, чтобы к вечеру, после напряженной учебы, выплеснуть их на шумную улицу до следующего дня.

С утра до вечера здесь бурлит жизнь. Идут занятия, конференции, заседания ученого совета. В тиши кабинетов готовятся лекции, семинары, открытые уроки. Стучат клавиши компьютеров. Неутомимо снуют в коридорах работники секретариата, учебно - методического центра, кадрового аппарата. Солдаты подразделений обеспечения поддерживают порядок, обслуживают технику, дежурят на пунктах пропуска. И все это в одном ритме, в одном темпе, на одной резонансной волне. Вся живая ткань Академии как бы сплетена незримыми нитями в единый узор, концы которых в руках одного человека — командира. Он, как генератор, дает импульсы, которые приводят в движение весь этот сложный механизм.

Далекий 1923 год. Со всех концов огромной России собираются в Школу пограничники — оборванные, неграмотные, но фанатично преданные Революции. Их и размещают соответственно — в Безбожном переулке, как бы подчеркивая этим, что у них теперь только один Бог — Партия. Их — двести пять. У них — решительный взгляд, волевые, обветренные лица и железная воля. Домашний уют им не знаком, и они готовы в любой момент, по первой команде ринуться в бой — будь то внешняя или внутренняя контрреволюция. Они знали: вот подучатся восемь месяцев в Школе и уедут на границу командовать отрядами. И там не дадут пощады врагу.

Для разъяснения линии партии в Высшую пограничную школу приезжали К. Ворошилов, Д. Мануильский, Ф. Кон, Е. Стасова. Приезжали и троцкисты, с которыми слушатели вели многочасовые дискуссии. Через восемь месяцев они уезжали на охрану государственной границы, слабо подготовленные профессионально, но зато хорошо подкованные политически.

В 20-е годы, когда об Академии пограничных войск еще никто и не мечтал, а существовала Высшая пограничная школа, ни одному из наборов слушателей не удалось завершить полный курс обучения. Часто он прерывался, и Школа по нескольку месяцев не работала вообще. В то время тревожные ситуации возникали по всей стране. Это были действия террористических групп, массовые выступления крестьян, басмаческое движение в Средней Азии, борьба националистов за независимость. Только во второй половине 20 - х годов Школа провела несколько десятков чекистско - войсковых операций, которые в большинстве случаев закончились успешно.

Где только не приходилось действовать слушателям! Боевые задания они выполняли в Москве и Московской области, в Белоруссии и на Украине, в Крыму и на Кавказе, в Средней Азии и Казахстане.

Начало лета 1927 года в Москве было тревожным. Террористическая группа Захарченко — Шульц совершила несколько дерзких убийств, взрывов, поджогов. Чекистам никак не удавалось напасть на ее след. Наконец удалось задержать несколько террористов. Остальные, испугавшись, пытались убежать на Запад через границу. Хорошо вооруженные, подготовленные физически, они действовали расчетливо и смело. Их путь в Европу отмечался убийствами, грабежами и разбоем. Они останавливали на дорогах автомашины, убивали водителей и мчались на большой скорости в одном направлении — на Запад.

Двести тридцать слушателей Школы были брошены на преследование. Они шли по следам террористов более двух недель, но задержать не смогли. Когда до границы оставалось несколько десятков километров, пограничники вырвались вперед и перекрыли ее.

В августе 1932 года загорелся торфяник недалеко от Шатурской электростанции. Как это было принято в то время, во всем обвинили «врагов народа», хотя пожары в этих местах были не редкостью и раньше. Их долго искали, но так и не нашли. Пламя меж тем охватило огромный район. Едкий дым от него достигал Москвы, причиняя людям большие страдания.

Школа в полном составе прибыла в указанный район уже на следующий день. Растянувшись цепью по периметру огня, слушатели лопатами копали огромную траншею. Густой, желтый дым проникал всюду, острой болью отзывался в груди, застилал глаза. От него некуда было скрыться ни на минуту. Работали в противогазах, но и они помогали мало. Многие не выдерживали, падали, теряли сознание, но их место занимали другие, и борьба с огнем продолжалась, не затихая ни на час.

Восемь суток кромешного ада, напряженной борьбы, и огонь не выдержал, отступил.

Уставшие, пропахшие дымом, с прожженными гимнастерками вернулись слушатели в свою Школу. Им было чем гордиться. Удалось отстоять от огня несколько деревень, шестьсот тысяч тонн заготовленного торфа, пятьдесят тысяч кубометров леса и двадцать тысяч кубометров дров.

Шатурский торфяной трест в знак благодарности выделил на нужды Школы пять тысяч рублей, а коллегия ОГПУ наградила многих участников борьбы со стихией ценными подарками.

Постановлением ЦИК СССР от 14 февраля 1936 года Высшая пограничная школа награждается орденом Ленина. В нем говорится: «Отмечая выдающиеся заслуги по охране границ социалистической Родины, бдительность, беспощадную борьбу с классовым врагом, героические поступки, проявленные частями пограничной охраны... Центральный Исполнительный Комитет СССР постановляет наградить орденом Ленина Высшую пограничную школу НКВД».

В начале 1937 года командование Высшей пограничной школы получило текст письма, направленного Политуправлением пограничных и внутренних войск в округа и части. В нем говорилось:

К тому времени по управлениям пограничных войск прокатилась волна репрессий. В Высшей пограничной школе тоже искали и тоже находили «врагов народа». В партийной организации оказались бывшие белогвардейцы, к тому же не согласные с линией Сталина. За антисоветскую пропаганду исключены из ВКП(б) и уволены преподаватель Гальперн и слушатель Янковский. В апреле 1937 года арестован комдив Н.К. Кручинкин, начальник Киевского управления пограничных и внутренних войск, в 1923— 1929 годах начальник Высшей пограничной школы. Ему инкриминировали организацию «военно - фашистского заговора в войсках НКВД». В 1939 году репрессирован комбриг Р.К. Лепсис — начальник войск Восточно - Сибирского округа. В 1929—1932 годах он также командовал Высшей пограничной школой и зарекомендовал себя блестящим организатором.

В это же время арестовали начальника отдела боевой подготовки Главного управления пограничных и внутренних войск Э.Э. Крафта. До службы в главке он возглавлял учебный отдел Высшей пограничной школы. К сожалению, они были не единственными, кто подвергся этой трагической участи.

По иронии судьбы в 1938 году был арестован и репрессирован начальник Политуправления ГУПВО П.В. Рошаль, подписавший письмо, обвинявшее командиров и политработников в беспечности и попустительстве по отношению к «врагам народа». Всего же чекистские кадры НКВД во второй половине 30 - х годов потеряли в ходе массовых репрессий более двадцати тысяч человек — цифра ужасающая, особенно если учесть, что эта чистка проводилась накануне войны.

Дыхание войны в школе ощущалось еще слабо, но она уже готовилась к боям. Многие торопились попасть на фронт, чтобы не опоздать к триумфальному маршу Красной Армии по финской территории. Все полагали, что война продлится две - три недели, и очень хотели поучаствовать в ней, чтобы вернуться победителями. Триста тридцать питомцев школы отправились туда, где уже грохотала артиллерийская канонада, рвались бомбы и снаряды и где война заявила о своих правах на первые человеческие жертвы. Что же увидели они там, в «снегах Финляндии»?

Война встретила их разрушенными мостами, глубокими воронками от разрывов снарядов, обгорелыми трубами и бревнами, сотнями раненых и обмороженных солдат и офицеров. Редкие и узкие дороги забиты техникой и людьми. Танки вязнут в глубоком снегу, подрываются на минах. Мороз такой, что термометр зашкаливает за отметку минус 45 градусов С. И кругом снег, снег, снег...

Бои идут на широком фронте от побережья Баренцева моря до Финского залива. Взять такое укрепление, как линия Маннергейма, да еще в зимних условиях, оказалось делом сложным. Уже на подступах к ней советские дивизии забуксовали и остановились. На помощь финнам стали подтягиваться добровольцы из Швеции, Англии, США, Франции, Эстонии...

Финская армия применяла маневренные действия. Она засылала в тыл Красной Армии небольшие группы лыжников, которые использовали партизанские методы борьбы. Из - за их деятельности снабжение войск было поставлено из рук вон плохо. На занесенных снегом зимних дорогах возникали многокилометровые пробки, растащить которые не позволяли финские снайперы — кукушки. Они наносили огромный ущерб живой силе, выбивая в первую очередь командиров. Необходимо было обезвредить этого опасного врага и создать благоприятные условия для работы тыловых служб.

Один из участков фронтовой коммуникации в районе Уома охраняла 3 - я рота 4 - го пограничного полка под командованием слушателя Школы капитана И.Д. Зиновьева. В одном из боев в январе 1940 года рота оказалась в окружении трех финских батальонов.

Осада пограничников продолжалась два месяца. Кончились продукты, на исходе были боеприпасы. Сорокаградусный мороз держал людей в полузамерзшем состоянии, обжигая их ледяным холодом.

В самый критический момент, когда противник бросился в решительную атаку, Зиновьев вызвал огонь артиллерии на себя. Над головами пограничников с воем проносились снаряды, взрываясь в густых цепях атакующих финнов. Сотни их трупов усеяли подступы к блокгаузам, а когда огонь прекратился, пограничники бросились в контратаку. Кольцо блокады было прорвано.

И таких примеров мужества питомцев Школы было немало. Им было трудно, очень трудно. Иногда приходилось по нескольку часов лежать в снегу под огнем финских снайперов, не имея возможности двинуть ни рукой, ни ногой. Мерзли руки, мерзли колени, но еще больше мерзли ноги. Передвигаться по глубокому снегу было чрезвычайно трудно. Люди проваливались по плечи. Снег сыпался за воротник, в рукавицы, в валенки. Каждый шаг доставался потом и кровью.

Финны дрались отчаянно — будь то регулярные части, женские батальоны и даже дети. Они защищали свою землю и сражались за каждый кустик, каждый бугорок земли, за каждую деревню. Вставший на защиту страны народ представлял собой единую боевую семью, спаянную одной целью. Особенно упорно сопротивлялись финны при отступлении. Они привязывали друг друга к деревьям и, вооружившись автоматом с усиленным боекомплектом, сражались до конца.

После основательной подготовки 11 февраля 1940 года начался второй этап военный действий. Красная Армия приступила к постепенному «прогрызанию» линии Маннергейма, оплачивая дорогой ценой каждый отвоеванный дот. Особенно трудными были последние две недели войны. В этих боях 25 февраля 1940 года погиб слушатель Высшей школы войск НКВД старший лейтенант Григорий Петрович Петров.

Линия обороны финнов была прорвана, и они запросили мира. 12 марта 1940 года мирный договор был подписан с учетом окончания военных действий с 12.00 13 марта (в соответствии с ленинградским временем). За пять часов до начала действия перемирия Красная Армия успела взять Выборг.

Школа встречала своих питомцев на Белорусском вокзале. Все они были настоящие герои, прошедшие суровую проверку войной. Семьдесят один из них был награжден орденами и медалями, а двоим — И.Д. Зиновьеву и Г.П. Петрову — присвоено звание Героя Советского Союза.

Никто еще не знал, что финская война, унесшая так много человеческих жизней, была лишь прелюдией Большой войны, которая потребует невероятного напряжения всех сил народа. До ее начала оставалось чуть более года...

С хорошим настроением выехали офицеры в Реутовские лагеря. В воскресенье 22 июня 1941 года должен был состояться массовый спортивный праздник. Участники соревнований много тренировались, готовясь блеснуть мастерством, закалкой и сноровкой. Все было готово к утренним и дневным поединкам, но неожиданно планы нарушились: в шесть часов утра прозвучал сигнал боевой тревоги. Бледный и взволнованный вышел к собравшимся комбриг Крамарчук. Все замерли в тревожном ожидании: что-то случилось!

Возвращались назад без обычного оживления, шуток и смеха. Каждый думал о своем, сокровенном. Что принесет ему эта безжалостная война? Что выпадет на его долю в этой гигантской битве? Доведется ли встретить победу? В нее, скорую и легкую, мало кто верил. Большинство считало, что война будет трудной и кровопролитной и что победа придет не сразу. Гитлер ведь тоже не дурак. Прежде чем напасть он ведь тоже все обдумал и предусмотрел. Значит, надо готовиться к худшему. Каждый понимал, что отныне в его жизнь входит что-то огромное и жестокое, безжалостно поглотившее надежды на радость, счастье, любовь. Все это как-то сразу отошло назад, заслоненное одним коротким, но страшным словом: война!

Москва встретила их бравурной музыкой и утренней прохладой свежевымытых улиц. Кругом ни души, и только дворники да постовые милиционеры одиноко маячат на своих местах. Судя по всему, сообщения о нападении Германии еще не передавали, и столица по - прежнему жила в ритме мирной жизни. Было странно сознавать, что где - то далеко от Москвы, у нашей границы ревут моторы немецких танков, по улицам сел и деревень грохочут кованые сапоги вражеских солдат, на спящих людей обрушиваются бомбы и снаряды. И кто - то уже убит, и кто - то ранен и кричит от боли... От этих мыслей сердца наполнялись гневом, и крепло одно желание: быстрее в бой.

Школа на военный лад перестроилась быстро. Уже 27 июня проводился новый набор слушателей, но теперь состав их был иной. В Школу поступило четыреста девятнадцать рядовых и сержантов, которые через несколько месяцев должны стать офицерами. Высшее учебное заведение пограничных войск перешло на подготовку младших лейтенантов.

Горячая работа ожидала и выпускников. Все они немедленно были обращены на формирование новых полков и дивизий, которым предстояло закрыть путь на Москву. Дополнительно создавались истребительные батальоны, предназначенные для борьбы с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе. Начальник школы комбриг Крамарчук был назначен начальником штаба этих формирований и немедленно убыл к новому месту службы.

Основу батальонов составляли преподаватели и слушатели Высшей школы войск НКВД. Из них комплектовались московский штаб и командование батальонов. Сержантов и командиров взводов назначали из рабочих и служащих того района, где формировался батальон.

Всего было сформировано восемьдесят два истребительных батальона, которые действовали в радиусе ста пятидесяти километров от Москвы. Они задержали сто двадцать немецких парашютистов и летчиков со сбитых самолетов.

Война приближалась к столице, и, хотя трудно было что-то понять о ходе боевых действий из сообщений Совинформбюро, даже самые простые люди догадывались, что Красная Армия терпит тяжелые поражения. Слишком быстро продвигался враг, слишком много наших городов оказалось у него в руках...

Школа организованно прибыла к месту пожара. Двести ее слушателей, задыхаясь в дыму и обжигаясь пламенем, пять часов боролись со стихией. В этом трудном поединке с огнем они победили. Склад был спасен.

В октябре Москва переживала самые тревожные за всю войну дни. Истребительные батальоны, возглавляемые пограничниками Школы, сводятся в четыре стрелковые дивизии и получают задачу оборонять город в районе Химок и далее по северо-западной, западной и южной окраине до Подольского шоссе. До 19 октября они строили два оборонительных рубежа, состоящие из дотов, дзотов, траншей и ходов сообщения. В самом городе сооружались баррикады. Комендантом укрепленного района, прикрывающего подступы к Москве с запада, назначен комбриг Крамарчук. С 20 октября в Москве и прилегающих районах введено осадное положение.

В ходе жарких боев с немцами пограничники Школы не дрогнули и выдержали натиск врага. Своим мужеством и отвагой они вдохновляли защитников Москвы, сражаясь в их первых рядах, а когда враг подошел совсем близко к стенам города, они сформировали особый полк, который возглавил начальник Школы полковник Н.В. Смирнов.

Это был, пожалуй, последний резерв войск НКВД, который еще можно было бросить в бой. Полк формировался из личного состава охраны московских тюрем и вахтеров и насчитывал шестьсот пятьдесят человек. Он просуществовал недолго, всего три недели, и был немедленно расформирован, как только надобность в нем отпала.

Весь октябрь шли жестокие бои у стен столицы. Вместе с бойцами и командирами Красной Армии столицу защищали и все те, кто работал и учился в Высшей школе войск НКВД. Учеба в школе фактически не велась, а была напряженная служба, непрерывные бои, бессонные ночи и изнуряющий труд на строительстве оборонительных сооружений. Фронт же нуждался в непрерывном пополнении офицерами младшего звена, несшего наибольшие потери в боях. В этих условиях было решено перебазировать Школу в Алма-Ату, куда не доносились звуки артиллерийской канонады и где не надо было постоянно бороться с парашютными десантами немцев.

Учеба есть учеба. Это не линия фронта, где смерть, ежечасно собирала свою ужасную жатву. Здесь, в тылу, уютно и тихо. В бесчисленных арыках струится чистая, прохладная вода, несущая аромат горных ледников, в зелени кустарников не смолкает птичий гомон, а на улицах дымят мангалы, вьется сизый дымок, разнося дурманящий запах шашлыка. Война здесь почти не ощущается и воспринимается как нечто далекое и почти нереальное. И только прибывающие на вокзал санитарные поезда с ранеными и изувеченными людьми да многочисленные переселенцы, приехавшие в город по «брони», напоминают о бушующей в центре грозе.

Слушатели Школы, измученные учебой, знают, что завтра снова на фронт. Они из окон своих классов с тоской смотрят на кипящую вокруг жизнь — ведь им всего по двадцать с небольшим! Им хочется выйти на шумные улицы, где так много красивых женщин и так мало молодых мужчин, отдохнуть, успеть ухватить от этой жизни, быть может, ее последние дары, но у них строгий режим. Их готовят для боя, для защиты Родины, и потому им так мало выделяют время для отдыха. Разве что только несколько ночных часов, когда, презрев все угрозы, они махнут через забор к той, которая ждет и с которой только что познакомился в увольнении...

В Алма-Ате они убирали урожай на колхозных полях, строили электростанцию, а когда по всей стране начался сбор средств для вооружения Красной Армии, первыми откликнулись на это благородное начинание.

Патриотизм Школы оценил Сталин. 14 апреля 1943 года он направил в ее адрес телеграмму следующего содержания:

В ноябре 1943 года Школа отмечала свое двадцатилетие. По этому случаю вышел указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении ее орденом Красного Знамени. 16 апреля 1944 года в столице Казахстана орден был прикреплен к боевому Красному знамени Школы. Состоялись военный парад и торжественное собрание с участием членов правительства республики. Эта награда стала признанием заслуг Школы в подготовке офицерских кадров пограничных войск. Она не могла не вызвать радости и гордости у всех, кто прямо или косвенно трудился над тем, чтобы заслужить ее.

Война уходила все дальше на запад. В ноябре 1944 года вся территория СССР была очищена от фашистов. Смертельно раненный вермахт, зализывая раны, уползал в свою берлогу, оставляя за собой русскую землю, обильно политую кровью наших солдат. Оставалось добить его, нанести решающий удар, и Красная Армия преследовала его неотступно днем и ночью, не давая передыха. Пограничные войска вышли на государственную границу и взяли под свою охрану. Они понесли большие потери. Из тех, кто защищал ее в 1941 году, остались единицы. Нужда в командирских кадрах была большая, и Школа в июне 1944 года вернулась в Москву, чтобы на старом, обжитом месте снова приступить к подготовке офицеров.

Во время войны Школа блестяще справилась с возложенными задачами. Она подготовила более 3000 офицеров, 32 ее выпускника стали генералами.

К сожалению, не обошлось и без потерь. В боях погибли преподаватели А. Макрушин, М. Анциферов, В. Силаев, Н. Покровский, И. Гавриш, Жегулов, Гимельфарб и многие другие. Им на смену пришли фронтовики, прошедшие суровую школу войны.

А на горизонте снова неспокойно. Посветлевшее после войны небо затянулось грозовыми тучами. После речи У. Черчилля 5 марта 1946 года в городе Фултоне (США), в которой он призвал к созданию англо-американского союза для борьбы с «мировым коммунизмом во главе с Советской Россией», началась «холодная война».

Сразу же после войны в СССР принимаются меры по усилению роли и ответственности исполнительной власти. В соответствии с законом от 15 марта 1946 года высший исполнительно-распорядительный орган — СНК СССР и наркоматы преобразовываются в Совет Министров СССР и министерства. НКВД переименовывается в МВД. Погранвойска продолжают оставаться в этом ведомстве, и в том же году они впервые получают право создать собственное высшее военно-учебное заведение. Постановлением Совета Министров СССР от 27 июля 1946 года Высшая офицерская школа преобразуется в Военный институт Министерства внутренних дел СССР. Боевое Красное знамя с орденами Ленина и Красного Знамени передается институту.

В истории Высшей пограничной школы начался новый этап. До этого дня пограничные войска за всю многовековую историю не имели собственного учебного заведения, которое готовило бы офицеров с высшим военным образованием. С созданием военного института пограничные войска получили собственную завершенную систему подготовки офицеров всех уровней управления, что означало признание государством этой сложной и трудной профессии наравне с другими, необходимыми для страны. Ввуз завершал подготовку офицера-профессионала, способного осуществлять руководство охраной государственной границы на участке пограничного отряда, обладающего необходимыми знаниями и психологией пограничника. Не случайно поэтому, выпускники института зарекомендовали себя в войсках блестящими командирами-организаторами, вдумчивыми воспитателями, тонкими знатоками не только военной, но и оперативной работы.

К сожалению, его история оказалась недолгой — всего четырнадцать лет. И те, кто принимал решение о его ликвидации, — теперь это можно сказать вполне определенно — вряд ли думали о том, как лучше обеспечить безопасность государственных границ. Это были обыкновенные чиновники, привыкшие, не рассуждая, выполнять установку «сверху». Издержки от этого непродуманного акта огромны и вряд ли поддаются точному учету.

Время работы военного института стало периодом взлета пограничной мысли, развития теории и практики учебно-воспитательной работы, укрепления связей с пограничным «производством». В его стенах было подготовлено более двух тысяч первоклассных специалистов пограничного дела и более тысячи офицеров—заочно. Развернувшаяся на кафедрах научно-исследовательская работа продвинула пограничную науку далеко вперед. Один за другим выходят учебные пособия, такие, как «Основы охраны тыла действующей армии», «Основы охраны государственной границы СССР», «Организация границы и ее режим», «Участие местного населения в охране границы» и др. В1955 году первые десять преподавателей защитили диссертации на соискание ученой степени. Кандидатами наук стали полковники Н.М. Буланов, А.А. Арфанов, подполковники С.М. Крылов, Н.И. Калган, майор В.И. Белов и другие. Уже через десять лет в институте имелось тридцать четыре преподавателя с ученой степенью, в том числе доктор исторических наук, четырнадцать кандидатов военных наук, одиннадцать кандидатов исторических наук, три кандидата философских наук, два кандидата экономических наук, один кандидат технических наук, один кандидат географических наук и один кандидат филологических наук

Институт регулярно выпускал «Труды института». Всего вышло восемнадцать сборников. В них поднимались актуальные вопросы охраны государственной границы, боевой готовности, обучения и воспитания личного состава, и поэтому в войсках их всегда ожидали с большим нетерпением. Авторитет института, как учебного и научного центра, непрерывно рос.

Гордостью института была его библиотека. Она насчитывала более трехсот тысяч томов различных книг по самым разнообразным отраслям знаний, и она непрерывно пополнялась. В годы дальнейших «перестроек» наиболее ценная часть этого фонда была либо уничтожена, либо безвозвратно утеряна. Об этом сейчас приходится только сожалеть.

За годы деятельности в институте сложился дружный, работоспособный коллектив. Долгие годы его возглавлял генерал Ф.Я. Соловьев, которого сменил на этом посту генерал-лейтенант Н.А. Веревкин - Рохальский. Это были генералы-фронтовики, имевшие богатый боевой опыт. Последним начальником института был генерал-лейтенант Г.К. Цинев.

Все они передавали слушателям свой богатый боевой опыт, воспитывали в них стойкость и мужество, учили верному служению Отечеству.

В 1960 году Военный институт КГБ был закрыт, а на его базе создан военный факультет Высшей школы КГБ, который в 1963 году преобразуется в пограничный.

Нельзя не признать, что те, кто стоял у истоков Курсов, проделали большую учебную, учебно-методическую и научно-исследовательскую работу. Нагрузка, которая легла на их плечи, была немалой, и не их беда, что время, в которое они жили и работали, оставляло слишком мало места для творчества. Поле их деятельности ограничивалось четкими рамками односторонней идеологии, решениями съездов и постановлений единственной в то время партии. Страна постепенно втягивалась в эпоху застоя и всесилья партийных чиновников. Огромная бюрократическая машина беспощадно тормозила развитие всего живого, прогрессивного.

Курсы не могли быть оазисом активной жизнедеятельности в этом царстве усыпляющей безмятежности.

С 1972 года на Курсах стали обучаться слушатели из социалистических стран. Для них был создан спецкурс и разработана особая программа. Безусловно, роль совместной учебы в углублении взаимопонимания между пограничниками дружественных стран была огромной и ее нельзя отрицать. Это была ответственная и почетная миссия, которая работала на дружбу и доверие. Немцы, венгры, чехи, болгары, кубинцы, монголы, вьетнамцы в совместной учебе лучше узнавали друг друга и обогащались взаимным опытом службы. Хочется верить, что эта работа не пропала даром и что она еще принесет свои плоды в виде доброго их отношения к России.

Последние годы Высшие пограничные курсы возглавлял генерал-лейтенант Николай Иванович Макаров. Это был мудрый командир с огромным служебным опытом, честный и открытый, умевший сплотить коллектив и направить его на достижение поставленных целей. Он много читал и призывал всех следовать его примеру. Занятия со слушателями он проводил у себя в кабинете, и это были действительно поучительные занятия, оставлявшие заметный след в их сознании. Отличительной его чертой было внимание к офицеру, умение понять его и поддержать в трудную минуту. К нему шли, и он всех принимал. Сотни офицеров могут вспомнить о том, как он помог им решить возникшую проблему.

На долю Николая Ивановича Макарова выпала трудная миссия командовать Высшими пограничными курсами во время надвигающегося кризиса российской государственности. Потребовались его ум, мудрость, дипломатический талант, чтобы не только сохранить их, но и повысить статус. И в том, что пограничные войска впервые за всю свою историю обрели собственную Академию, есть и его большая заслуга.

Разнарядки по отправке офицеров на переподготовку пограничными округами систематически не выполнялись. В этих условиях принимается решение о создании Академии пограничных войск.

Президент России подписывает свой указ 16 февраля 1992 года. Для многих это явилось неожиданностью. Вопрос, который давно назрел и не решался годами, разрешился в один миг. У офицеров сложилось мнение о президенте как о человеке решительном и энергичном.

Предстояло выполнить огромную работу. Фактически надо было создать заново высшее военно-учебное заведение самого высокого ранга, начиная с материально-технической базы, подбора кадров и кончая разработкой новых программ, тематических планов, лекций, учебных задач и т.д. Несмотря на трудности, все работали слаженно, дружно. Всех вдохновляла высокая цель — действительно создать Академию, которой раньше никогда в истории войск не было. Кажется, никогда в здании на Кисельном не царило такое оживление, не было так много улыбок и смеха. У людей прибавилось сил, быстро и уверенно они делали свое дело. Зримо вырисовывались очертания будущей Академии.

Когда работа была в самом разгаре, поползли слухи, что пограничные войска скоро снова лишатся своей автономности: их собирались подчинить Министерству безопасности.

К всевозможным слухам народ уже привык, и потому в их реальность никто не поверил. И напрасно. 12 июня 1992 года Президент России Б.Н.Ельцин подписал указ, по которому в составе Министерства безопасности создавались пограничные войска Российской Федерации. Командующий войсками одновременно являлся заместителем министра безопасности. Размежевание бывших союзных республик заканчивалось. Административные границы между ними становились государственными, и для их охраны Россия создавала свои собственные пограничные войска.

К удивлению преподавателей, вхождение в новую учебную структуру особых изменений в их повседневную жизнь не внесло. Руководство со стороны академического начальства не было жестким, ни тем более назойливо-мелочным. Наоборот, оно было мягким и скорее напоминало совместное творчество, совместную выработку решений и их совместное выполнение. Интересно было видеть иной подход и к учебному процессу, и к управлению им. По всему чувствовалось, что здесь вопросы решают профессионалы. Не было ни лишнего шума, ни суеты. Каждый знал, что ему делать, и занимался только этим. Сложный академический механизм работал спокойно и плавно, без срывов и авралов. На первом плане — учеба, все остальное подчинено ей.

Конечно, для пограничных офицеров как людей военных многое казалось неприемлемым. Им не нравилась излишняя, на их взгляд, демократичность отношений преподавателей и слушателей: последние никогда и никому, кроме начальника Академии и его заместителей воинскую честь не отдавали. В армейской среде такого никогда не допускалось.

Взаимная притирка была в самом разгаре, когда последовали новые события, круто изменившие судьбу Военного института пограничных войск. 21 декабря 1993 года издается указ об упразднении Министерства безопасности и создании Федеральной службы контрразведки, а 30 декабря, в канун нового года создается самостоятельная структура — Федеральная пограничная служба. После этого стало ясно, что вхождение Военного института пограничных войск в состав Академии ФСК — вопрос лишь времени.

И действительно, указ Президента РФ, подписанный 9 апреля 1994 года, давал добро на создание Академии пограничных войск Российской Федерации. Решающую роль в осуществлении этой идеи сыграл директор Федеральной пограничной службы генерал армии Андрей Иванович Николаев.

Между Высшей пограничной школой и Пограничной академией ФСБ России лежит дистанция протяженностью в 80 лет. Много воды утекло за это время. Много бурь пронеслось над страной, то лишь слегка касаясь, а то обрушиваясь на пограничный вуз всей своей силой. Иногда казалось, что он не выдержит, рухнет под напором событий. Иногда он был близок к этому, превратившись в маленькие курсы, но каждый раз он возрождался снова и снова, словно сказочная птица феникс, потому что погранвойска нужны России.

Офицеры — костяк войск, и их надо готовить. Пока есть офицеры, есть войска. Никакие краткосрочные курсы, никакие призывы к ротации из других войск не заменят кадровых пограничных офицеров. Потому что к защите границы надо относиться профессионально. Потому что пограничная психология формируется только на границе. И пограничные традиции могут жить только тогда, когда есть люди, которые им следуют.

Пограничная академия — закономерный этап в длительной эволюции военно-учебных заведений охранителей границы. Пройдет время, и в России вспомнят о своем былом величии. И тогда ей понадобятся хорошо устроенные и защищенные государственные границы, целая плеяда талантливых пограничных офицеров, организаторов профессиональной пограничной службы — с новым мышлением, с новым пониманием роли и места России в этом мире. Они будут служить своей могучей и прекрасной Родине, которая столько выстрадала на пути к своему процветанию и потому она будет особенно дорога им.

Академия будет готовить таких офицеров. Она расширит свою материальную базу, приобретет опыт, впитает в себя все лучшее, что рождено пограничной жизнью. Она станет центром научной мысли, маяком в безбрежном океане знаний, главным звеном в системе военно-учебных заведений пограничных войск. Здесь будут лучшие кадры преподавателей, цвет пограничных офицеров. Попасть в нее будет непросто, ну а те, кому посчастливится учиться здесь, будут благодарить судьбу за этот прекрасный подарок.

Потому что это Академия.

Школа знаний, школа жизни, школа патриотизма.

Статья взята из журнала "Вестник границы России" №5 за 2003 г.