Граница - это не просто красная линия на карте.
Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.
висящая между миром и Шернью, самая могущественная из всех, ибо даже Шернь
ей подчиняется. Мол, война - это нечто живое, бывает злобной, бывает
милосердной... Этого громбелардец не в силах был понять. Его смущала и
несколько беспокоила символическая нагота солдат перед походом,
свидетельствовавшая о чистоте совести и помыслов. Но теперь он сидел
вместе с остальными, почесывая широкую волосатую грудь и потягивая вино из
кружки. Однажды, пересилив собственные предубеждения, он вдруг заметил,
что одновременное обнажение тела и души делает человека странно
беззащитным перед товарищами - и тем самым усиливает доверие к ним... У
всех собравшихся в зале были какие-то свои проблемы и обиды, которые
обычно скрывались, так же как и нагота. Иногда нужно раскрыться. Даже если
не веришь в могущество Арилоры...
Перед тем как выехать с заставы, все конники сели посреди двора,
касаясь земли руками, чтобы, согласно торжественному обычаю конницы,
немного помолчать и мысленно попросить Непостижимую Госпожу - свою Военную
Судьбу - о том, чтобы она позволила всегда касаться земли именно так,
ладонями, мягко и охотно, но никогда - окровавленным лбом после падения с
коня.
За ворота первым выехал Рават. Солдаты двинулись следом. Сначала шла
пехота, тяжелая и легкая, потом следовала конница, приноравливаясь к
размеренному шагу идущих впереди. Они вышли как на параде, ровными
тройками. Лишь когда ворота закрылись, движение стало более
непринужденным.
Рават остановил коня, отряд прошел мимо. Зная, что его никто не видит,
он позволил себе слегка улыбнуться. Его беспокоил смешанный состав отряда,
но это укрепляло дух, боеспособность и выправку солдат. Тяжеловооруженная
пехота - в открытых кирасах, с короткими мечами в окованных железом ножнах
- несла только свои топоры и небольшие сумки с провиантом. Лучники в
наброшенных на кольчуги мундирах выглядели не столь грозно, зато куда
более задиристо: ярко серебрятся шлемы, у плеча угрожающе торчат белые
оперения стрел. И наконец, конница на горячих гнедых лошадях, в легких
чешуйчатых доспехах, покрытых накидками, такими же, как у лучников, с
притороченными к седлу копьями, с луками и стрелами в колчанах. Последняя
тройка вела вьючных лошадей, груженных неудобными и ненужными в походе
щитами тяжелой пехоты. Мелькнули утопающие в голубых прямоугольных полях