Граница - это не просто красная линия на карте.
Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.
растянется примерно на четверть мили... Оценке численности "на глаз" нужно
учиться, как и всему прочему. Но кот не был перепуганным крестьянином, у
которого сожгли деревню. Если он видел тысячи, значит, там были тысячи, и
баста.
Делая короткие остановки, они продолжали идти почти до самого захода
солнца. Наконец Рават решил, что они преодолели достаточное расстояние и
могут не опасаться погони, о которой, впрочем, ничто не говорило. Трюк
явно удался. Однако проделанный путь был чересчур короток, если учесть,
что они намеревались добраться лесом до самой деревни. Сотник расставил
посты, после чего позвал Дорваля, Астата и кота.
- Дорлот, - сказал он, - тебе отдыхать не придется. Найдешь ту стаю,
где бы она ни была. Впрочем, думаю, это несложно, раз их так много.
Попробуй точнее оценить численность, оружие, хотя что я тебе указываю...
Утром мне должно быть известно все об этой... армии.
Кот, по своему обычаю, не подтвердил приказ, молча ожидая, пока
командир закончит. Он даже зевнул.
- Ты поел? - спросил Рават.
- Нет.
- Поешь и иди.
Кот ушел, зовя Агатру.
- Тише, тише, сейчас покормлю тебя, - донесся из темноты ее голос.
Рават и офицеры невольно улыбнулись.
Деревня, к которой они направлялись, была расположена на расстоянии
двух-трех полетов стрелы от стены леса. Среди деревьев струился медленный,
довольно широкий ручей, через который был переброшен деревянный мостик.
Однако особого значения эта переправа не имела, поскольку с тем же успехом
ручей можно было преодолеть вброд; жители деревни построили мостик скорее
для удобства, чем из-за действительной необходимости. На юго-востоке,
сразу за селением, возвышался ровный склон невысокого холма, поросшего
травой.
Сотник поймал себя на том, что мысленно составляет план обороны Трех
Селений, словно речь идет об обычной стае, насчитывающей сотню голов. Он
начал опасаться, что придется убеждать селян бросить все нажитое. Тяжкое
дело... Армектанский крестьянин ничем не напоминает темного и забитого,
боязливого полураба из Дартана или Гарры. В редких случаях он умел писать,
поскольку на обучение этому непростому искусству у него не было ни
времени, ни возможности, но читать, как правило, мог - в Армекте этому
учили каждого ребенка. Он много знал об истории своего края, называл себя
армектанцем и искренне этим гордился. В жилах этих людей текла горячая
кровь отцов-воинов, которые когда-то, среди непрекращающихся войн,