Граница - это не просто красная линия на карте.

Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.

землю. Марку  показалось,  что  расплывающуюся  фигуру  Штейна  затягивает

туман, и почувствовал, как дернулся пистолет в его руке, когда  он  сделал

первый ответный выстрел...

     Он очнулся в  полной  белизне,  которая  медленно  перешла  в  рельеф

потолка. Он чувствовал себя обессиленным до  полного  изнеможения,  а  его

левое плечо и грудь налились неприятной  тяжестью.  Он  протянул  к  плечу

правую руку и обнаружил, что оно полностью забинтовано.

     Он передвинул взгляд, воткнув подбородок в грудь, чтобы посмотреть на

ноги, и увидел изножье своей постели, неподалеку постель Брота -  с  самим

Бротом, сидящим на ней, а затем Рэйса, Пола и Орва, стоявших совсем рядом.

Все четверо мужчин пристально смотрели на него.

     - Штейн? - спросил Марк, услышав при этом, что  его  голос  прозвучал

столь же хрипло, как у Брота.

     - Убит, - ответил Рэйс. - Пуля попала в шею. Точный выстрел.

     Марк  почувствовал  неожиданно  мощный   приступ   опустошенности   и

ненависти к себе. И тут же, без всякой причины, он вспомнил, как  Штейн  и

еще один пограничник, имени  которого  он  не  мог  сейчас  вспомнить,  по

очереди носили его на своих плечах, когда он был еще совсем маленьким.

     - Я целился ему в голову, - тихо произнес он.

     - Оба выстрела были точными, - голос Рэйса, словно колокольный  звон,

раздался в его ушах. - Он попал в тебя, когда ты прыгнул вперед, к  земле,

- пуля вошла около сустава левого плеча, затем вниз и вышла спереди,  чуть

выше тазовой кости. Тем не менее ни один важный орган не  оказался  задет.

Через недельку или около того ты уже будешь на ногах.  Я  представлю  свое

свидетельство - честный и частный спор.

     - Я целился ему в голову... - снова прошептал Марк. Повторив это,  он

заснул.

     Марк встал и начал ходить, как  и  предсказывал  Рэйс,  через  восемь

дней, но повязки носил еще две недели.  Тем  временем  Рэйс  сообщил  всем

колонистам о готовящихся переменах.  Пол,  единственный,  кто,  не  считая

Марка, побывал в Земля-сити совсем недавно, помог в проведении этих бесед.

     Колонисты радостно восприняли эти встречи. Правда,  меньшинство  -  в

основном пожилые люди, как сообщил Пол Марку, - боялись любых перемен.  Но

большинство  колонистов  обнаружили  искреннюю  тягу  к  переменам,  любым

переменам, могущим привести к изменениям в их незавидном положении изгоев.

Полу все это казалось поразительным, даже после шести  лет  пребывания  на