Граница - это не просто красная линия на карте.
Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.
до единого съедят! О славный воин, разве тебе не будет жаль, когда нас
всех съедят? Не дай же тому случиться!
Линез невольно рассмеялся, но тут же снова посерьезнел и покачал
головой:
- В самом деле, господин, таким образом я не рассуждал... - Он
задумался. - Действительно странно - открывать перед солдатом извечного
врага свои самые слабые места. Мало того, еще и отпускать его обратно,
чтобы он обо всем рассказал своим...
- Вот видишь, господин. Алерцы могли поверить в добрые намерения
Равата, так же как и я мог бы поверить алерцу, который стоял бы здесь,
разговаривая по-армектански. Но поверить, господин, не значит довериться!
Не могло быть и речи о том, чтобы мы отправили назад такого воина, снабдив
его подробными сведениями о том, как нас уничтожить. А если он шпион?
Полагаю, ваше благородие, - подытожил Амбеген, - что серебряные
использовали Равата как орудие. Он показал им, что обладает немалыми
знаниями об их мире, знаниями, крайне для них опасными. Не в силах эти
знания уничтожить (ибо откуда им знать, что среди нас нет других
Раватов?), они кое-что ему объяснили, но только то, что могло бы обратить
его знания им на пользу. И в критический момент отпустили его к нам.
Понимаешь, ваше благородие?
Линез смотрел в темноту.
- Без труда. И, продолжая твой пример, скажу: если бы этот алерский
воин, - он показал на место рядом с Амбегеном, - знал о каких-то
внутренних врагах Империи, мы бы постарались убедить его в том, что враг
этот несет угрозу и для Алера.
- А теперь, ваше благородие, попробуй в двух словах изложить все, что
сказал Рават. Но говори о нас, об Армекте, а не об Алере и каменных
богах... Ну?
Линез кивнул:
- Останутся одни предостережения и угрозы. Мол, если мы вынудим их
сжечь дракона, то сюда придут целые орды золотых. А потом явится кое-что
похуже, наделенное новым разумом. Тогда как все остальное...
- Все остальное - красивая сказка о несчастном кротком народце, который
всего-навсего защищает родные селения. Ибо эти серебряные алерцы, ваше
благородие, - мирный народ, который, сколь бы ни были велики его силы,
никогда не будет для нас опасен, а значит, можно и нужно ему помочь... Я,
господин, командовал сотнями людей, которых в любой момент могли вырезать
всех до единого. Причем резали бы эти самые мирные алерцы. Я не мог
позволить себе поверить в подобные бредни. Мне крайне жаль, что такой