Граница - это не просто красная линия на карте.

Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.

принимаю предложение Брота. Выслушайте меня, а затем решайте  -  остаетесь

со мной или подаете рапорты о переводе. Штейн прав. Я зеленый молокосос  и

только что прибыл с Земли; более того, я зеленым молокосос, которым провел

свои первые тринадцать лет вдали от Земли,  на  этой  станции,  и  который

знает, что не существует заменителя опыту,  когда  ты  -  пограничник.  Но

случилось так, что я вернулся как раз  в  тот  момент,  когда  устоявшаяся

структура порядка вещей готова рухнуть. Кто-нибудь из вас понимает, о  чем

я говорю?

     Он посмотрел на них. Все они безмолвно смотрели на него.

     - Я и не ожидал от вас  утвердительного  ответа,  -  сказал  Марк.  -

Единственное место, с которого можно разглядеть смысл моих слов, -  Земля.

С  Земли  все  выглядит  удивительно  ясно  и  просто.  Ведь   сама   идея

колониальной политики готова рухнуть под своим собственным весом.

     - Это твои домыслы, Марк? - спросил Рэйс.

     - Эта идея принадлежит определенному  кругу  земных  ученых,  которые

проявили желание разобраться в ситуации. Например, человек по имени Уилкес

Даниэльсон, который был моим учителем в Земля-сити. Вся беда  в  том,  что

такой человек, как Уилкес, может заставить вас слушать себя, а говорит  он

так, что у вас голова пойдет кругом, и вы его слушаете, потому что у  него

имеется репутация. Но никто не может через пять минут вспомнить, о чем  он

только что говорил, потому как всем предпочтительнее было  бы  не  слышать

всего этого с самого начала.

     - Марк, - сказал Орвал  Белотен,  -  ты  хочешь  поставить  на  карту

будущее этой Пограничной станции и всей нашей колонии, а в конце концов, и

жизни всех нас из-за какой-то теории, выдуманной книжными червями  там,  в

Земля-сити, где они понятия не имеют о здешних условиях,  да  и  не  хотят

ничего знать об этом?

     - Нет, я ничего не хочу поставить на карту, Орв, - ответил Марк. -  В

данном случае речь идет  уже  о  вулкане,  который  рано  или  поздно,  но

взорвется. Речь идет о том,  готовы  ли  мы  принять  решение  действовать

сейчас или будем ждать  до  тех  пор,  пока  не  увидим,  как  нас  начнет

захлестывать раскаленная лава.

     Орв кивнул и откинулся в своем кресле, покусывая  нижнюю  губу.  Марк

повернулся к Полу Трюгве:

     - Что скажешь ты, Пол?

     - Я внимательно слушаю, -  ответил  самый  молодой  из  пограничников

станции.

     - Тогда я разовью свою мысль. - Марк  подался  чуть  вперед,  как  бы