Граница - это не просто красная линия на карте.

Граница - это пот и кровь парней в зеленых фуражках.

Пребывание в тыловой базе было недолгим. На кораблях успели провести только несколько учений, так как львиная доля времени ушла на прохождение докова-ния и переделку торпедных аппаратов под советские торпеды. 31 июля обе подлодки вывели из доков, а уже вечером 2 августа они в составе отряда вышли в Таллин, куда прибыли на следующий день. Хотя подготовка подводников за это время вряд ли сдвинулась в лучшую сторону, штаб флота торопился послать «Калев» в поход. Ему даже пришлось выйти в море с наполовину заполненными минными шахтами —10 мин вместо 20.

Подлодка вышла в море рано утром 8 августа. До устья Финского залива она шла в сопровождении тральщиков, что, как оказалось, было совершенно необходимым — в их тралах взорвалось три мины, а еще две всплыли в тралах без взрыва. От северной оконечности острова Хийума субмарина начала самостоятельное плавание. И сразу же стали выявляться многочисленные проблемы, которые обычно встречаются у только что вступивших в строй кораблей с недостаточно подготовленным экипажем. Попав в сильное волнение, на «Кале-ве» услышали стук в цистерне левого борта, производившийся двумя сошедшими со стопоров минами. Командир подлодки Ныров опасался, что рано или поздно это приведет к тому, что мины срубят стопоры и самопроизвольно выпадут из шахт. К счастью, этого не произошло.

В утренние часы 11 августа субмарина достигла латвийского побережья, но вскоре выяснилось, что прибыла она совсем не туда, куда планировалось, — к Либа-ве вместо Виндавы, ошибившись с точкой прибытия на 42 мили к югу. Причиной ошибки стало незнание соответствия числа оборота винтов при экономическом ходе истинной скорости подлодки — до войны его не успели замерить. Вечером того же дня «Калев» перешел к маяку Ужава, где в соответствии с планом штаба флота ему и предстояло поставить мины. Предварительную разведку вражеских фарватеров в этом районе выполнила субмарина «С-8», которая вернулась в Таллин только 6 августа. Ее командир доложил, что немецкие суда стараются ходить у самого берега в сопровождении тральщиков. Нырову в штабе приказали произвести разведку, уточнить фарватер, а после прохождения тральщиков выставить на нем мины. Но, как уже говорилось, командир опасался, что из-за штормовых повреждений минного устройства мины могли начать выпадать самопроизвольно, и потому не стал строго выполнять полученные сверху указания. Тем более, что 11 и 12 августа из-за свежей погоды судов противника в море видно не было и, следовательно, координаты фарватера оставались неизвестными. Поздно вечером 12-го «Калев» всплыл в надводное положение и в течение получаса выставил все 10 мин в трех точках на расстоянии около трех миль от берега.